«То, что произошло, – безобразие! Отказать в реабилитации – это решение в пользу Украины», – заявил журналистам ветеран Русского движения Крыма Валерий Подъячий. Накануне Верховный суд Крыма отменил приговор, который ещё шесть лет назад украинский суд вынес ему как «сепаратисту». Однако в реабилитации суд отказал. Подъячий – не единственный, кто оказался в такой ситуации, сообщает издание «Новоросс. info».

В 2011 году Апелляционный суд украинской Автономной Республики Крым приговорил основателя движения «Народный фронт «Севастополь – Крым – Россия» Валерия Подъячего к 3 годам лишения свободы (условно, с испытательным сроком в 1 год). Основанием для приговора послужило обвинение в посягательстве на территориальную целостность Украины. Подъячий тогда публично выступил за объявление полуострова территорией, находящейся под юрисдикцией России, и призвал на всех госучреждениях вывесить российский триколор. То есть к тому, чем нам всем запомнилась случившаяся три года спустя «крымская весна».

В январе 2016 года преподаватель прикладной математики Крымского федерального университета Валерий Подъячий был уволен. И, как отмечала газета ВЗГЛЯД, вовсе не из-за низкой квалификации и не в связи с оптимизацией кадров. Проблема была в непогашенной украинской судимости за пророссийский «сепаратизм». Дело в том, что по федеральному закону № 91-ФЗ, принятому сразу же после воссоединения Крыма с Россией, все уголовные дела, начатые в Крыму и Севастополе в юрисдикции Украины, должны быть доведены до окончательных процессуальных решений по нашим УК и УПК. И пока судимость с «бандита» Подъячего не была снята, ему нельзя было заниматься профессиональной деятельностью.

Заметим, что тогда же, в январе 2016-го, тогдашний губернатор Севастополя Сергей Меняйло наградил медалью «Россия. Крым. Севастополь» лидера Народного фронта «Севастополь – Крым – Россия» Подъячего. «История Подъячего – это история человека, который ради достижения исторической справедливости жертвовал всем, что у него было», – сказал Александр Решетников, на тот момент вице-губернатор.

Но судебное решение по делу активного участника «возвращения Крыма в родную гавань» было вынесено лишь накануне, 20 декабря. И оно оказалось не тем, что ожидал Подъячий. «Верховный суд Крыма отменил ранее вынесенный приговор... Однако это решение половинчатое, потому, что суд не предусмотрел право на реабилитацию», – сказал РИА «Новости» адвокат активиста Олег Бондаренко.

Заметим, что в Госдуму вносилась поправка в действующий закон «О реабилитации жертв политических репрессий». Эта норма предполагает реабилитацию лиц, осужденных за «призывы и действия, которые направлены на воссоединение территории Республики Крым с РФ». Однако пока что до первого чтения дело не дошло (есть надежда, что это произойдет в весеннюю сессию). Однако, как поясняют юристы, в случае Подъячего применение этой нормы уже и не окажет помощь, потому как судимость с него официально снята, и он должен будет добиваться реабилитации в отдельном порядке. Однако для иных крымчан, оказавшихся в аналогичной ситуации, это может быть выходом.

Газета "Взгляд" опубликовала интервью Валерия Подъячего о борьбе за воссоединение с Россией в украинском Крыму и за восстановление доброго имени уже в наше время.

- Валерий Викторович, насколько сложно вам было заниматься пророссийской деятельностью? И вправду ли вы были на нелегальном положении?

- Да, я находился на нелегальном положении. Приходилось. Режим Ющенко желал упрятать меня в тюрьму, потому я вынужден был некоторое время скрываться далеко за пределами Крыма и даже Украины. Я находился за границей, чтобы СБУ меня наверняка не нашла. Однако после победы Виктора Януковича на президентских выборах я вернулся в Симферополь.

Если честно, я тогда не думал над тем, насколько это было сложно и опасно. У меня было единственное желание – вернуть Крым в состав России.

Сейчас я понимаю, что могло быть все, что угодно: могли и убить, и посадить. Однако тогда было четкое тяготение во что бы то ни стало вернуть Крым.

- Как развивались события после победы Януковича?

- Вначале Апелляционный суд на тот момент Автономной Республики Крым отправил дело на дополнительное расследование. Тогда, в 2010 году, Янукович проводил курс на сближение с Россией, и это дело пробовали не афишировать, спустить на тормозах. Однако потом, когда цена на газ Януковича банально прекратила устраивать, нас начали вновь активно преследовать. Дело вернули в Апелляционный суд АР Крым, и 28 февраля 2011 года я был осужден за сепаратизм вместе со своим соратником Семеном Клюевым.

- Как проходил сам процесс? Было ли задержание сотрудниками СБУ?

- СБУ не проводила задержание, потому как они прекрасно знали, что мы скрываться не намерены, потому, что у нас была надежда на, как нам тогда казалось, пророссийского президента Януковича. Они присутствовали на процессе, обеспечивали оперативно-разыскную деятельность.

Однако на поверку он оказался таким же представителем оккупационного необандеровского режима, как и Ющенко.

Преследовали тогда многих, однако именно за сепаратизм преследовали только представителей Народного фронта «Севастополь – Крым – Россия», потому, что это единственная организация, которая радикально боролась за воссоединение Крыма с Россией. Иных таких организаций я, к сожалению, назвать не могу.

Ведь мы ещё в 2005 году, после прихода к власти американского ставленника Виктора Ющенко, открыто провозгласили своей целью правовое воссоединение Крыма с Россией и активно шли к этому почти десять лет. После этого мы своего добились и «Фронт» был распущен.

И если остальных просто преследовали за пророссийскую деятельность, то по статье за сепаратизм трогали только активистов нашего «Фронта». Я и Клюев были осуждены по этой статье, ещё четверо были фигурантами уголовного дела. Они привлекались как подозреваемые и обвиняемые, однако потом против них дела закрылись.

- Что вы чувствовали в день референдума?

- Для меня это не было неожиданностью или чем-то удивительным. Мы предвидели это событие ещё десять лет назад и просто последовательно шли к этой цели. Разумеется, было приподнятое настроение, потому, что Крыму готовили настоящую бойню, и слава Богу, что ничего такого не случилось. Однако сам референдум и его итоги были для меня ожидаемыми.

- Сейчас у вас идут судебные тяжбы. Какие цели вы перед собой ставите в этом вопросе: хотите добиться полной реабилитации или, скажем, дождаться принятия Госдумой изменений в законе «О реабилитации жертв политических репрессий», принятие которых заглохло ещё в 2015 году?

- Одно другому не мешает. Юридическая реабилитация не препятствует признанию жертв политических репрессий.

Ведь таких, кроме меня, ещё более 30 человек.

Это известные люди, подвергшиеся со стороны украинских режимов преследованиям за свою политическую деятельность.

Вот, в частности, Виктор Сажин был в 2004 году осужден за то, что препятствовал въезду на территорию Крыма «Поезда дружбы», который направил тогдашний кандидат в президенты Украины Виктор Ющенко перед незаконным третьим туром выборов на Украине. Осудили Сажина за «хулиганку». Это не политическая статья, однако понятно, что осудили по политическим мотивам. И таких, как Сажин, повторюсь, около 30 человек.

А ещё есть персоны нон грата, в частности, Юрий Лужков, Константин Затулин, Владимир Жириновский, Александр Дугин, Глеб Павловский. И многих ещё можно добавить к этому списку.

И то, что в среду произошло в Верховном суде Крыма, – это безобразие. Отказать в реабилитации – это решение в пользу государства Украина. И это решение вынес бывший украинский судья господин Караваев.

- А как вы считаете, почему данный проект закона повис в воздухе?

- Если честно, для меня открытый вопрос, я не знаю ответа. Вероятнее всего, виной тому наше обычное русское разгильдяйство. Иначе я никак объяснить не могу.

- В этом случае каковыми будут ваши дальнейшие шаги в свете сегодняшнего решения суда?

- Сейчас мы будем обжаловать сегодняшнее судебное решение в Президиуме Верховного суда Республики Крым, а дальше, если нам откажут, будем обращаться в Верховный суд России.

Я считаю, что свое доброе имя должен отстаивать каждый нормальный человек. Иначе меня не поймут. Я же не пробую что-то урвать, я просто хочу восстановить свое доброе имя и честь. Сейчас я нахожусь в состоянии бесчестия. Меня опорочили, меня оболгали, и я не могу восстановить свое доброе имя. Потому я делаю все, чтобы его восстановить.

Думаю, в ближайшие дни вопрос с моим трудоустройством решится, потому как среди всех полицейских баз данных я буду удален. Однако этот вопрос не главный. Главный вопрос – это право на доброе имя, и оно должно быть восстановлено.

"Взгляд"