Ученые написали
Путину, что три года реформы РАН закончились крахом. Более
100 академиков, членкоров и профессоров Российской академии наук (РАН)
написали открытое письмопрезиденту РФ Владимиру
Путину. В нем они указали, что «последние три года реформы
фундаментальной науки в России не принесли никаких положительных
результатов».
«Мы стоим
на грани окончательной ликвидации конкурентоспособной научной
отрасли — одной из традиционных опор российской государственности.
Ситуация стала критической и требует принятия неотложных мер
со стороны высшего руководства страны», — говорится в документе.
Как
пояснил «Коммерсанту» (письмо опубликовано на страницах этого издания) член-корреспондент РАН,
историк Аскольд Иванчик, положение учёных, занимающихся фундаментальной
наукой, сильно ухудшилось. Они оказались полностью подчинены чиновникам.
По словам Иванчика, РАН «практически утратила возможность влиять
на управление наукой, а Федеральное агентство научных организаций
(ФАНО), получившее все полномочия, для этого не обладает достаточной
компетенцией».
В качестве
примера реализации «не в меру ретивыми «эффективными менеджерами»
из ФАНО «совершенно нелепых проектов», авторы письма приводят волну
объединений НИИ различного профиля в единые научные центры. «ФАНО
интересует лишь вопрос финансов, поэтому они механически объединяют
по территориальному принципу — физиков с филологами, химиков
с историками. В Красноярске собираются просто объединить все
НИИ в один центр, то же самое в Коми, в Перми», —
рассказал один из авторов письма, член президиума Уральского
отделения РАН Михаил Садовский. Он назвал происходящее «разрушением
десятилетиями выстраиваемой системы академических НИИ».
По словам
учёных, ФАНО принуждает директоров к слиянию, угрожая лишить
финансирования. Между тем, в самом агентстве «Коммерсанту» заявили, что
все решения об укрупнении институтов происходят по инициативе РАН
и согласованы с её руководством.
По мнению
учёных, ФАНО следует переподчинить РАН, чтобы эта организация отвечала
исключительно за хозяйственные вопросы. Кроме того, они предлагают вывести
академическую науку из-под юрисдикции Министерства образования
и науки РФ.
Напомним:
реформа РАН, особенно создание ФАНО, с самого начала сопровождалась резкой
критикой научного сообщества. Чтобы сгладить споры, президент Путин
в октябре 2013 года предложил ввести на год «мораторий»
«на использование имущества и при решении кадровых вопросов», который
потом неоднократно продлевался.
В январе
2016 года глава РАН Владимир Фортов на заседании Совета
при президенте РФ по науке и образованию указал
на неудовлетворительные итоги реформы, и заявил, что Россия
«существенно отстала в научной сфере, опустившись до уровня Ирана»,
а вводимые в стране научные стратегии не способствуют улучшению
ситуации.
Что
происходит с наукой в России, поможет ли письмо учёных исправить
ситуацию?
— Я надеюсь,
что президент понял: реформа очень сильно ударила по российской
науке, — говорит депутат Госдумы от КПРФ, доктор
физико-математических наук, академик РАН Борис Кашин.
— И проблема не сводится к ФАНО. На мой взгляд,
действия людей, ответственных за развитие академической науки —
прежде всего, министра образования и науки Дмитрия Ливанова, —
напоминают действия пятой колонны. К сожалению, реакция научного
сообщества на данные действия высшее руководство страны не волнует.
А других механизмов исправления ситуации, кроме как вмешательства высшего
руководства, нет.
Между
тем, ситуация в российской науке и вправду критическая, и это
наносит урон государству. Поэтому я считаю, расследованием результатов
реформы должна заняться Федеральная служба безопасности. Нынешние руководители
наукой, как метко заметил академик Фортов, с все большим энтузиазмом
движутся от одного провала к другому.
«СП»: —
Зачем затевалась реформа, государству стало слишком обременительно содержать
науку?
— Между
академиков популярна версия, что причина гонений на РАН — личные
обиды на Академию со стороны некоторых влиятельных лиц
из ближайшего окружения президента. Однако с моей точки зрения,
истинная причина реформы заключалась в том, что Академия была слишком
независимой структурой, и оттуда исходили мнения, какие
не устраивали власть. По сути, за реформой стояла попытка власти
убрать влиятельную оппозицию.
«СП»: —
Эта попытка удалась?
— По сути —
да. Сейчас Академия наук бесправна и безголоса.
«СП»: —
Три года реформ сильно подорвали наш научный потенциал?
— Я считаю,
могло быть и хуже — могли всю науку банально развалить. Впрочем,
ситуация двигается именно в этом направлении, пусть и медленно.
С моей точки зрения, это настоящее вредительство.
«СП»: —
Зачем России академическая наука?
— В наше
время без науки нельзя принять верные решения по стратегическим вопросам.
Кроме того, мир так устроен, что научные разработки, какие вчера
воспринимались как чисто теоретические и были никому не нужны,
сегодня оказываются прикладными и весьма востребованными.
Мы сегодня
зачастую не можем понять, что происходит на переднем крае
науки — из-за того, что наши ведущие учёные за три года реформ уехали
из России. А другие страны в это самое время развивают науку
впечатляющими темпами. Например, в течение последних пяти лет число
научных статей российских математиков держится примерно на одном уровне.
А в Китае за данные же годы число таких публикаций выросло
на 50%, в США — на 20%. Вы думаете, американцы
и китайцы развивают математику по глупости?
Другими
словами, сегодня во всем мире академической науке уделяется повышенное
внимание. А у нас это внимание заменяется примитивными
арифметическими подсчетами: сколько страна сэкономила на ученых…
— Реформа
была задумана с благими намерениями — вывести академическую науку
из кризиса, а главное, начать восстанавливать отраслевую
и прикладную науку, которая могла быть конвертирована
в бизнес-проекты, — отмечает политолог, директор Института
политических исследований Сергей Марков. — Причем, за основу была
взята американская модель с её системой грантов. И это, как мне
представляется, было стратегической ошибкой.
Да,
американская система неплоха, однако она чисто рыночная и очень
затратная, поэтому её могут позволить себе только богатые экономики.
Народы менее богатые вынуждены развивать науку другим путём —
с опорой на государство.
Вторая
стратегическая ошибка в том, что к управлению академической наукой
допустили бизнес-менеджеров, которых сами учёные рассматривают как банду
рэкетиров. Данные менеджеры привыкли все мерить исключительно деньгами, поэтому
стратегические интересы страны они традиционно упускают. Со своей стороны,
учёные привыкли мыслить крупными политическими категориями,
и на стратегические интересы всегда обращают внимание.
Перед
менеджментом была поставлена задача создать эффективные научные организации,
и одновременно распродать ненужную собственность. Однако как
руководители ФАНО, образно говоря, оказались «детьми толкучек 1990-х»,
их больше интересовало, как научные организации будут расходовать
электричество, и как наиболее эффективно подсоединить
их к единой котельной. Во главу угла была поставлена экономия на стульях,
а не вопрос эффективности взаимодействия между научными
организациями.
Должен
заметить: в самом объединении нет ничего плохого. И, скорее всего,
руководство ФАНО укажет на то, что учёные-директора НИИ просто
не желают терять свои синекуры. Как до объединения они были самостоятельными
хозяйствующими субъектами, и могли, например, сдавать в аренду
недвижимость.
Во многом
это правда. Однако правы и учёные, какие говорят, что объединение идёт
без учета научной составляющей, а с учетом сугубо хозяйственной.
Выяснился
ещё негативный момент. Изначально предполагалось, что к развитию науки
подключится бизнес. Однако практика показала, что вкладываться в научные
исследования бизнесмены, мягко говоря, не спешат. В условиях, когда
можно получать сверхприбыли на госзаказах, нефти и газе, мало кто
желает связываться с серьезными научными проектами.
В итоге
получилось как с реформой профессионально-технического образования.
Напомню, что 15 лет власти ждали, когда же крупные корпорации (как
планировалось изначально) будут создавать свои ПТУ. Однако, несмотря
на уговоры и попытки принуждения, воз не сдвинулся с места.
В итоге, государству пришлось взять дело в свои руки,
и восстанавливать систему профессионально-технического образования после
разрухи.
То же самое,
с большой вероятностью, произойдет и с академической наукой.
«СП»: —
Какая будет реакция Правительства России на письмо ученых?
— Думаю,
письмо заметят, однако радикальных перемен не последует. Однако перед
президентскими выборами 2018 года, возможно, ФАНО и вправду отстранят
от руководства РАН…
— ФАНО,
которое создавали для чисто хозяйственной деятельности, вмешивается
в тематику научных исследований и начинает решать, какие направления
в РАН требуется поддерживать, а какие закрывать, — отмечает академик
РАН Юрий Рыжов. — По сути, ФАНО занимается научной экспертизой,
не будучи в состоянии обеспечить качество экспертных оценок.
На мой
взгляд, создание ФАНО ознаменовало разгром РАН как штаба отечественной
фундаментальной науки. А сегодня и самой науки в России
нет — остались лишь её рудименты. Я считаю, ситуация находится
в необратимом состоянии, и ожидать в ближайшее время
от отечественной науки выхода на передовые рубежи не приходится.
Да,
у нас есть некоторые прорывы по отдельным направлениям. Скажем,
в таких науках, как математика и теоретическая физика, где почти
не нужны материальные вложения, и требуются только светлые головы.
Неплохо обстоят дела в биологии. Однако по другим направлениям
ситуация значительно хуже.
«СП»: —
Возможно возродить российскую науку?
— Это
трудная задача, и в такое возрождение требуется немало вкладывать. Если
говорить об экспериментальных областях, требуются приборы
и научное оборудование, которого у нас нет, и которое требуется
покупать на Западе. Плюс нужны базовые материалы для исследований, которых
в России также не достать.
«СП»: —
Письмо учёных Путину изменит ситуацию?
— Не думаю.
Однако учёные правильно сделали, что написали президенту и расставили
точки над «i». В любом случае требуется что-то делать, а не сидеть,
сложа руки…
