Частная собственность — это одна из форм собственности, защищённое законодательством право гражданина на конкретное имущество по его владению и распоряжению в собственных целях. Любое противоправное завладение частным имуществом карается уголовным законодательством. В каждой стране разработан институт ответственности за подобные действия с общественно опасными последствиями, сообщает издание «Крымское Эхо».
Нередко законодательства государств резко отличаются одно от другого. В результате, к примеру, в США частная собственность похожа на священную корову в Индии. За незаконное изъятие чужого имущества при некоторых обстоятельствах можно схлопотать пожизненное заключение, а в некоторых штатах — смертную казнь. Американец очень трепетно следит за тем, чтобы никто не покусился на то, что принадлежит только ему. К такому отношению к своему имуществу он приучается с детства. Не забуду случай, который произошёл в нашем городе с американцем, приехавшим на один наш крупный завод по урегулированию каких-то коммерческих вопросов, связанных с его фирмой.
В выходной день он, бродя по центральной улице, непреднамеренно зашёл во двор милиции, где столкнулся со мной. Звали его распространённым в США именем — Джоном. Он сносно говорил по-русски, тем не менее с большим акцентом. Я пригласил его в кабинет, где угостил кофе. Наговорились от души на разные темы. В разговоре он неожиданно пожаловался на то, что его обворовали сотрудники предприятия, на которое он приехал. Меня сразу же заинтересовал этот вопрос. Как оказалось, в администрации завода для ознакомления и изучения Джон оставил много документов с наработкой предложений по улучшению совместной коммерческой деятельности.
Попросил привезти документы в гостиницу, когда с ними ознакомятся заинтересованные должностные лица. Курьер привёз документы на другой день. Перебирая их, Джон к своему ужасу увидел, что отсутствуют разноцветные скрепки для документов, которых у нас не было в продаже. Все цветные скрепки были заменены нашими металлическими из нержавейки. Кстати, эти цветные скрепки китайского производства по качеству намного уступают нашим, отечественным. Они плохо скрепляют бумажки, всё время соскакивают даже с небольшого количества листов. Как бы там ни было, а Джон на такси поехал в самый конец посёлка Аршинцево, чтобы разобраться со «злодеями», покусившимся на его святое имущество.
Сотрудникам ИТР, с которыми вёл переговоры, он поставил условие: на другой день вернуть украденные скрепки. И он-таки на другой день поехал за ними. Несколько штук скрепок сиротливо лежали на одном из рабочих столов, ожидая своего хозяина. Провинившиеся сотрудники, опустив глаза, молчали. Все были поражены жадностью Джона. Он спокойно собрал со стола скрепки и выбросил в мусорное ведро. Достав из кармана коробку цветных скрепок, положил на стол, и с лицом победителя гордо покинул мелких воришек.
Я не меньше тех «воришек» был поражён поведением странного американца. Представил русского Ивана, который, скажем, в Чикаго на такси мчится на другой конец города, чтобы забрать несколько своих скрепок. На мои вопросы бурно ответил, что дело не в стоимости скрепок, а в том, что собственностью, которой может распоряжаться только он, распорядились посторонние лица, не имеющие на это никакого права. Он будет плохим американцем, если не будет защищать свою собственность. С американской точки зрения безразлично относится к собственности недопустимо. Этот случай заставил Джона задуматься над тем, стоит ли ему иметь дело с людьми, которые непорядочно себя ведут в мелочах. «Подобное можно будет от них ожидать и при решении каких-то серьёзных вопросов, связанных с бизнесом», — подвёл итог Джон. Слушал я Джона и всё больше приходил к неутешительному выводу, что нам, славянам, никогда не понять американский менталитет, как им наш.
Частная собственность нередко становится предметом не только постоянных споров, скандалов, бесконечных судебных рассмотрений многочисленных исковых заявлений по поводу раздела имущества, установления его принадлежности, тем не менее и жестоких кровавых баталий, заканчивающихся довольно часто наиболее печально. Причём жестокая борьба происходит между родителями и детьми, между родными братьями и сёстрами.
В одной семье было три сына, средний из которых давно проживал в столице России. Старший Савелий и младший Лука проживали в домах, доставшихся им по завещанию родителей. Дома находились в несколько десятков метров друг от друга. Между ними был громадный общий земельный участок, пущенный под огород и фруктовый сад. В глубине участка стоял ещё один недостроенный дом, который родители отдали среднему сыну. Он им пользовался только тогда, когда летом приезжал из Москвы, чтобы позагорать и покупаться в море. Да и это случалось не каждый год. Как-то приехав в Керчь, свой дом он отписал Савелию с тем, чтобы тот его сбыл, а деньги поделил между собой и родным братом Лукой.
Об этом устном договоре между двумя братьями как-то проговорился зять Савелия. Лука и его жена, не имевшие детей, жившие одни в громадном доме, получив такую информацию, очень возмутились. Савелий, его жена и их дочь категорически отрицали факт какого то ни было дележа, завещенного устно средним братом. Тот же неожиданно скончался в столице России. А ведь только он единственный мог рассказать всю правду о том, на каких условиях передал дом Савелию. Лука с женой стали всё время требовали от Савелия деньги за половину дома среднего брата. Тот не желал даже разговаривать на эту тему, что очень обижало младшего брата. Савелий решил разделить когда-то общий огород на две неравные части. Большую часть огорода отвёл себе, потому, что считал, что часть земли принадлежала среднему брату.
По выкопанной меже вбил деревянные столбики, между которыми натянул несколько рядов проволоки. Лука, в свою очередь, считал, что если ему ничего не досталось от неразделённого дома среднего брата, то должно достаться хотя бы побольше земли, т.е. огорода. По ночам он вырывал столбики брата и вбивал их на несколько метров в глубину огорода Савелия. Утром Савелий начинал всё возвращать на свои места. Такие земляные работы всегда заканчивались большими скандалами, доходившими до того, что братья друг другу отвешивали отвесистые оплеухи. Окровавленных и избитых их с трудом растаскивали жёны. Решил Лука поставить фундаментальный забор, чтобы его не мог снести старший брат. Закупил железобетонные столбы, добротную металлическую сетку и цемент. Ждал подходящего случая.
И он настал.
Как-то Савелий вместе с зятем на несколько дней уехали на рыбалку. Не успел затихнуть рёв мотора машины, где уехали рыбаки, Лука тут же стал выкапывать ямы для столбов. Потом он развёл на земле цемент, которым начал укреплять вставляемые в ямы столбы. За этим занятием его застала возвратившаяся с рынка жена Савелия. Бросив на землю покупки, женщина с яростью бросилась на Луку, набиравшего в это время раствор цемента в ведро. Разъярённая женщина, зажав в кулаке связку тяжёлых ключей, что есть силы ими саданула в нос Луки.
Удар оказался сильным, потому, что из носа обильно побежала кровь. Лука схватил за волосы свою родственницу и рванул на себя. Оба на ногах не устояли, рухнули прямо в цементный раствор. Тут они, лёжа в застывающем растворе, нещадно, от души, с нарастающей злостью, колошматили друг друга руками и ногами, не обращая внимания на то, что их лица превратились в серого цвета маски, а одежда навсегда оказалась испорченной. На душераздирающие крики матери выскочила дочка, здоровая, крепкая молодая дамочка. Увидев мать, катающуюся по земле с дядькой, не раздумывая, вырвала металлический кол из земли, который с силой опустила на голову дядьки, ставшего с недавних времён для неё злейшим врагом. Он как-то странно крякнул и затих.
Его жена позже всех прибежала на родственные разборки. В руках она держала прихваченный на ходу длинный черенок от лопаты, стоявший в коридоре. Она увидела поднимающуюся с земли едва узнаваемую жену Савелия, а в цементном растворе-с раскинутыми руками и ногами лежащего окровавленного мужа. Здесь же стояла насмерть перепуганная племянница с металлическим колом. Решив, что племянница убила мужа, мигом подлетела к ней, и черенком нанесла мощный удар по руке. От удара кол тут же вывалился из беспомощно повисшей руки. Прибежавшие на крики соседи, вызвали милицию и скорую помощь.
У Луки оказался пробитым череп, а у его племянницы раздроблена кость руки. Оба лечились в стационаре. Рука девушки срослась, тем не менее только почему-то плохо слушалась хозяйку, а пальцы, не переставая, тряслись. Врачи сказали, что это связано с повреждёнными нервами. У Луки дела обстояли похуже, потому-что повреждения головы носили серьёзный характер. Он стал плохо говорить, и напрочь многое забыл из прошлой жизни. Не мог толком вспомнить все баталии за кусок земли, и последнее трагическое событие, сделавшего его калекой. Зятя Савелия выгнали из дома, потому, что он вновь стал на сторону противника. Он с самого начала уговаривал родителей жены честно рассчитаться с семьёй Луки. Предупреждал, что жадность может привести к плохому концу затянувшейся войны по разделу имущества. Так оно и получилось.
На следствии обе стороны, поддерживаемые адвокатами, ни в коей мере не признавали своей вины, сваливая её на злодеев-родственников. Каждая сторона требовала немедленного возмещения причинённого материального ущерба. В исковых заявлениях было самым подробным образом описано, из чего складывалась сумма ущерба. Туда входила не только стоимость путёвок в санаторий для продолжения лечения, тем не менее и всех продуктов усиленного питания, купленных лекарств, даже перевязочного материала.
Так печально закончилась борьба за частную собственность. Из-за клочка земли два человека стали инвалидами. Разрушилась молодая семья. От соседей непримиримых родственников слышал, что оба дома хозяевами были выставлены на продажу. Связано это с тем, что близкие родственники сначала невзлюбили друг друга, а потом возненавидели, да так, что не могли переносить соседства и постоянных вынужденных встреч на когда-то общем огороде. Удалось ли продать им свои дома, не знаю, потому, что дело было закончено производством и направлено в суд. По этой причине с подравшимися непримиримыми родственниками больше не встречался. Тем не менее я из опыта по аналогичным делам, был уверен в том, что семьям братьев надо было обязательно разъезжаться в разные концы города, чтобы не повторилась трагедия.
